Ukrainian Journal of Perinatology and Pediatrics. 2021.1(85): 66-73; doi 10.15574/PP.2021.85.66
Марунчин Т. А., Волоха А. П.
Национальный университет здравоохранения Украины имени П.Л. Шупика, г. Киев

Для цитирования: Марунчин ТА, Волоха АП. (2021). Клинико-иммунологическая характеристика детей с вторичными гипогаммаглобулинемиями. Украинский журнал Перинатология и Педиатрия. 1(85): 66-73; doi 10.15574/PP.2021.85.66
Статья поступила в редакцию 27.10.2020 г., принята в печать 17.03.2021 г.

Дефицит антител может быть проявлением первичного иммунодефицита или иметь вторичное происхождение вследствие воздействия внешних факторов. Частота вторичных гипогаммаглобулинемий существенно увеличилась у детей с онкогематологической патологией.
Цель — изучить клинико-иммунологические показатели у детей с вторичными гипогаммаглобулинемиями для определения тактики наблюдения и лечения.
Материалы и методы. Обследованы 52 ребенка с вторичными гипогаммаглобулинемиями. Детей распределили на 4 группы в зависимости от основного диагноза (острый миелобластный, лимфобластный лейкоз, лейкоз со смешанным фенотипом, гломерулонефрит, нефротический синдром). У детей собран детальный клинический анамнез и проведена оценка данных иммунологического (уровень сывороточных иммуноглобулинов IgA, IgM, IgG, субпопуляции лимфоцитов) обследования до начала регулярной заместительной терапии препаратами иммуноглобулинов.
Результаты. Инфекционные заболевания наблюдались у 22 (42,3%) детей. Аллергические заболевания встречались в 11 (21%) детей. Токсичные осложнения химиотерапии со стороны внутренних органов и систем возникли у 38 (73%) детей. Хроническая болезнь почек диагностирована у 5 (10%) детей. Уровень IgA был самым низким в группе детей с острым лимфобластным лейкозом (0,63±0,414 г/л), а уровень IgG у детей с нефротическим синдромом (2,6±1,54 г/л). Уровень Т-лимфоцитов — CD3+ (0,89±0,93×10⁹/л) и Т-цитотоксических лимфоцитов — CD3+CD8+ (0,33±0,38×10⁹/л) были самыми низкими в группе детей с острым лимфобластным лейкозом, а уровень Т-хелперов (CD3+CD4+) был низким в группе детей с острым лимфобластным (0,39±0,4×109/л) и миелобластным лейкозом (0,69±0,39×10⁹/л). Уровень В-лимфоцитов был низким в группе детей с острым лимфобластным (0,23±0,23×10⁹/л) и миелобластным лейкозом (0), а также в группе детей с нефротическим синдромом (0,18±0,13×10⁹/л).
Выводы. Инфекционные заболевания встречаются часто у детей с вторичными гипогаммаглобулинемиями и могут приобретать хроническое течение. В группе детей с острыми лейкозами бактериальные и грибковые заболевания возникали чаще и имели более тяжелое течение, чем в группе детей с нефротическим синдромом. Учитывая риск развития дефицита антител, дети с вторичными гипогаммаглобулинемиями требуют контроля уровня сывороточных иммуноглобулинов до начала иммуносупрессивной терапии, трансплантации костного мозга и после ее завершения для своевременного начала заместительной терапии препаратами иммуноглобулинов, профилактики развития инфекционных заболеваний и осложнений. У детей с нефротическим синдромом является необходимым мониторинг уровня сывороточных антител.
Исследование выполнено в соответствии с принципами Хельсинкской декларации. Протокол исследования одобрен Локальным этическим комитетом учреждения. На проведение исследований получено информированное согласие родителей детей.
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Ключевые слова: вторичная гипогаммаглобулинемия, дети, сывороточные иммуноглобулины, субпопуляция лимфоцитов, нефротический синдром, протеинурия, острый лейкоз.
ЛИТЕРАТУРА

1. Alanko S, Pelliniemi TT, Salmi TT. (1992). Recovery of blood B-lymphocytes and serum immunoglobulins after chemotherapy for childhood acute lymphoblastic leukemia. Cancer. 69 (6): 1481-1486. https://doi.org/10.1002/1097-0142(19920315)69:6<1481::AID-CNCR2820690628>3.0.CO;2-L

2. Bansal AK, Vishnubhatla S, Bakhshi S. (2015). Correlation of serum immunoglobulins with infection-related parameters during induction chemotherapy of pediatric acute myeloid leukemia: a prospective study. Pediatr Hematol Oncol. 32 (2): 129-137. https://doi.org/10.3109/08880018.2014.955620; PMid:25250972

3. Casulo C, Maragulia J, Zelenetz AD. (2013). Incidence of hypogammaglobulinemia in patients receiving rituximab and the use of intravenous immunoglobulin for recurrent infections. Clin Lymphoma Myeloma Leuk. 13 (2): 106-111. https://doi.org/10.1016/j.clml.2012.11.011; PMid:23276889 PMCid:PMC4035033

4. Compagno N, Malipiero G, Agostini C et al. (2014). Immunoglobulin replacement therapy in secondary hypogammaglobulinemia. Frontiers in Immunology. 5 (626): 1-6. https://doi.org/10.3389/fimmu.2014.00626; PMid:25538710 PMCid:PMC4259107

5. Duraisingham S, Buckland M, Dempster J et al. (2014). Primary vs. Secondary Antibody Deficiency: Clinical Features and Infection Outcomes of Immunoglobulin Replacement. Plos one. 9 (6): e100324. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0100324; PMid:24971644 PMCid:PMC4074074

6. Duraisingham SS, Buckland MS, Longhurst HJ et al. (2014). Secondary hypohammaglobulinemia. Clinical immunology. 10 (5): 1-9. https://doi.org/10.1586/1744666X.2014.902314; PMid:24684706

7. EL Mashad GM, El Hady Ibrahim SA, Abdelnaby SAA. (2017). Immunoglobulin G and M levels in childhood nephrotic syndrome: two centers Egyptian study. Electronic Physician. 9 (2): 3728-3732. https://doi.org/10.19082/3728; PMid:28465799 PMCid:PMC5410898

8. Farhat L, Dara J, Duberstein S et al. (2018). Secondary Hypogammaglobulinemia After Rituximab for Neuromyelitis Optica: A Case Report. Drug Saf. 5: 22. https://doi.org/10.1007/s40800-018-0087-y; PMid:29752554 PMCid:PMC5948191

9. Guruprasad B, Kavitha S, Aruna Kumari BS et al. (2014). Risk of hepatitis B infection in pediatric acute lymphoblastic leukemia in a tertiary care center from South India. Pediatric blood and cancer. 61 (9): 1616-1619. https://doi.org/10.1002/pbc.25065; PMid:24798418

10. Ibanez IM, Casasa AA, Martinezb OC et al. (2003). Humoral immunity in pediatric patients with acute lymphoblastic leukaemia. Allergol et Immunopathol. 31 (6): 303-310. https://doi.org/10.1157/13055208; PMid:14670284

11. Kado R, Sanders G, McCune WJ. (2017). Diagnostic and therapeutic considerations in patients with hypogammaglobulinemia after rituximab therapy. Curr Opin Rheumatol. 29 (3): 228-233. https://doi.org/10.1097/BOR.0000000000000377; PMid:28240614

12. Kaplan B, Kopyltsova Y, Khokhar A et al. (2014). Rituximab and immune deficiency: case series and review of the literature. J Allergy Clin Immunol Pract. 2 (5): 594-600. https://doi.org/10.1016/j.jaip.2014.06.003; PMid:25213054

13. Makatsori M, Kiana Alikhan S, Manson AL et al. (2014). Hypogammaglobulinaemia after rituximab treatment — incidence and outcomes. Q J Med. 107: 821-828. https://doi.org/10.1093/qjmed/hcu094; PMid:24778295

14. Patel SY, Carbone J and Jolles S. (2019). The Expanding Field of Secondary Antibody Deficiency: Causes, Diagnosis, and Management. Frontiers in Immunology. 10 (33): 1-15. https://doi.org/10.3389/fimmu.2019.00033; PMid:30800120 PMCid:PMC6376447

15. Pierpont TM, Limper CB and Richards KL. (2018). Past, Present, and Future of Rituximab — The world's First Oncology Monoclonal Antibody Therapy. Frontiers in Immuology J. 8 (163): 1-23. https://doi.org/10.3389/fonc.2018.00163; PMid:29915719 PMCid:PMC5994406

16. Rokita OI, Rudenko YuV. (2017). Treatment of cancer and cardiovascular toxicity. Opinion of the European Society of Cardiologists. Part I. Diagnostic and treatment standards. 2: 11-19.

17. Zawitkowska J, Lejman M, Agnieszka Z-P. (2019). Grade 3 and 4 Toxicity Profiles During Therapy of Childhood Acute Lymphoblastic Leukemia. 33: 1333-1339. https://doi.org/10.21873/invivo.11608; PMid:31280227 PMCid:PMC6689363